8 июня 1867 года пассажиры «Квакер-Сити», парохода водоизмещением в 1800 тонн, отправились в почти полугодовое плавание. Возвратились они в нью-йоркский порт 19 ноября. За это время Твен послал в газету «Альта Калифорния» пятьдесят три письма.
Кроме того, он послал шесть корреспонденций в газету «Нью-Йорк Трибюн». Позже обе газеты дали Марку Твену своё согласие на использование всех опубликованных писем для создания книги «Простаки за границей». Книга вышла в 1869 году, распространялась по подписке и имела огромный успех. До самого конца его жизни многие знали Твена именно как автора «Простаков за границей».
«Простаки за границей или Путь новых паломников» — это (со слов автора) рассказ об увеселительном путешествии, которое ничуть не претендует на лавры научной экспедиции. Книга далека от серьёзности, и не обладает «тем глубокомыслием и той внушительной неудобочитаемостью», которые свойственны подобным трудам и делают их столь увлекательными. «Я не намерен оправдываться, если меня обвинят в отступлении от стиля, принятого для описаний путешествий, так как полагаю, что глядел на всё беспристрастными глазами, и убеждён, что, во всяком случае, писал честно, а мудро или нет — это другой вопрос» — писал Твен.
Предстоящее мероприятие активно рекламировалось. «В течение многих месяцев пресловутая «Увеселительная поездка по Европе и Святой Земле» не сходила со страниц газет по всей Америке и обсуждалась у бесчисленных домашних очагов.
Эта увеселительная поездка была новинкой — ничего подобного прежде не изобреталось, — и она вызывала тот горячий интерес, который всегда внушают заманчивые новинки. Она была задумана как пикник гигантских масштабов.
Её участникам предстояло под гром пушечного салюта отплыть на громадном океанском судне с развевающимися вымпелами и превосходно провести время по ту сторону широкой Атлантики, под незнакомыми небесами, в странах, прославленных историей!»
Кто устоял бы против таких неслыханных соблазнов? «Я кинулся в контору казначея и внёс положенные десять процентов. Я возликовал, узнав, что несколько отдельных кают ещё свободны. Безжалостный комитет не проявил большого интереса к моей личности, но на всякий случай я сослался на всех видных людей моего города, каких только мог припомнить, выбирая по возможности тех, кто ничего обо мне не знал».
Преисполненный чувством гордости за сопричастность к вышеупомянутому действу, Марк Твен писал: «Это была смелая мысль, рождённая изобретательным умом. Её широко рекламировали, но она не нуждалась в рекламе. Оригинальность, необычность, соблазнительность и грандиозность этого предприятия породили множество разговоров, и об «Увеселительной поездке» узнали по всей стране».
Проспект под названием «ПУТЕШЕСТВИЕ В СВЯТУЮ ЗЕМЛЮ, ЕГИПЕТ, КРЫМ, ГРЕЦИЮ И ПРОМЕЖУТОЧНЫЕ ПУНКТЫ, ПРЕДСТАВЛЯЮЩИЕ ИНТЕРЕС» выглядел весьма заманчиво. «Тщательно выбранный первоклассный пароход, рассчитанный по меньшей мере на сто пятьдесят пассажиров первого класса, примет на борт избранное общество, числом не превышающее трёх четвертей его вместимости. Вполне вероятно, что все билеты окажутся распроданными на месте, и таким образом общество на корабле будет состоять из ваших друзей и знакомых… Пароход будет обеспечен всеми удобствами, включая библиотеку и музыкальные инструменты… Отплытие из Нью-Йорка около 1 июня…»
Проспект содержал поистине огромное количество интереснейших пунктов назначения и вызывал одно единственное желание — немедленно пуститься в путь. Стоимость билета составляла 1250 долларов. Сумма более чем внушительная — не следует забывать, что на дворе стоял 1867 год.
А теперь более подробно о том, как «Увеселительная поездка по Святой Земле» обернулась «Похоронным шествием»… Это была не просто авантюра, на которую решился никому неизвестный путешественник, это было масштабное и многообещающее предприятие. Но даже в таких проектах желаемое отнюдь не всегда совпадает с действительным.
«В некоторых отношениях путешествие прошло успешно, в других не слишком. Всем и каждому известно, что участники увеселительной поездки уж конечно народ молодой, легкомысленный и шумливый. Их главное занятие — танцевать, петь, влюбляться, а вовсе не читать проповеди… Три четверти пассажиров «Квакер-Сити» были в возрасте от сорока до семидесяти лет! Самая подходящая компания для пикника! Может быть, вы думаете, что последняя четверть состояла из юных девиц? Ничуть не бывало. Это были по преимуществу угрюмые старые холостяки и шестилетнее дитя. Если высчитать средний возраст наших паломников, получится пятьдесят лет. Беззаботный искренний смех раздавался на палубах и в каютах не чаще раза в неделю, и его здесь не очень-то жаловали… Чтобы развлекать путешественников и поддерживать в них бодрость духа, пускались в ход всевозможные уловки… Давным-давно было три вечера с танцами, но даже эта унылая оргия была признана греховной, и танцы прекратились.
Такова была наша повседневная жизнь на борту — скука, благопристойность, трапезы, домино, молитвы, злословие. Нам не хватало только покойника, чтобы она превратилась в благопристойные похороны.
Теперь все это в прошлом, но когда я оглядываюсь назад, воспоминание об этих почтенных ископаемых, отважившихся на полугодовой пикник, веселит мне душу».
Невзирая на небольшие разочарования и неоправданные надежды, автор получает истинное удовольствие, открывая для себя новые и невиданные ранее уголки Планеты, постоянно иронизируя по поводу особенностей национального колорита.
Турецкий завтрак: «Я один раз пытался позавтракать по-турецки, и второго такого завтрака мне уже до самой смерти не захочется. Повар был грязен, ничем не покрытый стол — тоже. Повар нанизал колбасу на проволоку и положил её на жаровню. Когда блюдо было готово, он отложил его в сторонку, но тут вошёл печальный, задумчивый пес и ухватил кусок. Впрочем, сперва он обнюхал жаркое и, верно, признал в нём покойного друга. Повар отобрал мясо у пса и подал его нам. Джек сказал: «Я пас», — и все мы спасовали вслед за ним. Потом повар испёк большую плоскую пшеничную лепёшку, положил на неё жареную колбасу и направился к нам. По дороге он уронил её в грязь — поднял, вытер о штаны и подал нам. Джек сказал: «Я пас». И все мы спасовали. Повар вылил на сковороду несколько яиц и задумчиво поковырял вилкой в зубах, вытаскивая застрявшие куски мяса, — потом той же вилкой он перевернул яичницу и поднёс её нам. Джек сказал: «Опять пас». Все последовали его примеру. Что же было делать? Мы снова заказали колбасу. Повар вытащил проволоку, отделил соответствующую порцию колбасы, поплевал на руки и принялся за работу. Тут мы все разом спасовали. Мы расплатились и вышли. Вот и всё, что я узнал о турецких завтраках. Турецкий завтрак, без сомнения, хорош, но он не лишён некоторых недостатков».
«Путешествие наше было превосходно проведено, тут мне не к чему придраться. Всё, что обещал нам проспект, было добросовестно выполнено, это немало удивило меня, ибо великие начинания, как правило, обещают куда больше, чем дают». По возвращении Твен выступил с юмористическими лекциями о своём путешествии. Первый русский перевод «Простаков за границей» появился в 1897 году. Царская цензура делала в книге сокращения, в частности там, где Твен описывает свое пребывание в России.
PS:
«Путешествия гибельны для предрассудков, фанатизма и ограниченности, вот почему они так остро необходимы многим и многим у нас в Америке. Тот, кто весь свой век прозябает в одном каком-нибудь уголке мира, никогда не научится терпимости, не сумеет широко и здраво смотреть на жизнь» — Марк Твен.